...метафора – опасная вещь. С метафорами шутки плохи. Даже из единственной метафоры может родиться любовь
"- Нет ничего, что могло бы заменить мне тебя. Нельзя просто стереть из памяти и поставить на твое место другого человека. Понимаешь? Это значит, что потом кто-то будет приходить и уходить, а ты все будешь оставаться. Ты мне столько всего сказал(а), но, как ни крути, это конечное количество слов, конкретная цифра. И какое-то из этих слов будет последним. Самым последним. А потом ты зависнешь внутри меня неподвижной глыбой из ста тысяч слов. И сколько бы их ни было – этого все равно мало."
(с) цитирует себя
Я написала это когда-то очень давно, но только сейчас стала понимать, что имела ввиду.
Есть люди, которые останутся в нас навсегда чем-то окончательным. Люди, чьи истории для нас уже не будут иметь никакого продолжения. И эти истории заканчиваются не с последней встречей, телефонным звонком или сообщением в контакте. Нет, они могут продолжаться еще много месяцев после. Внутренними диалогами, снами, до боли знакомыми местами, песнями. Человек ушел, а история все тянется и тянется.
Но потом, однажды заканчивается, казалось бы, бесконечный внутренний диалог. Потому что все сказано.
Еще через немного перекраиваешь плей-лист, а через много возвращаешь по кусочкам старый и не вздрагиваешь каждый раз.
Но что-то совсем важное происходит в тот момент, когда ты разрешаешь себе просто вспоминать. Брать в руки, как старую затрепанную книжку. Разглядывать картинки и перечитывать любимые места. Пересматривать, как отрывки много раз уже пересмотренного фильма. И отрывки эти могут быть сколь угодно грустными или веселыми, не имеет значения, потому что книжку в любой момент можно закрыть и поставить на полку, а фильм выключить или перемотать к тому моменту, когда все счастливы. Уже или еще.
Все это напоминает мне последние кадры из Титаника. Затонувший корабль, на котором все, одновременно, мертвы и невероятно живы. На котором все продолжается и всегда будет продолжаться и повторяться. Все будет проживаться заново, снова и снова. Но это в твоем сегодняшнем дне ничего не меняет. Потому что жизнь, настоящая жизнь, она не на затонувших кораблях. Она на поверхности. Где штормы, штили, солнце, грозы и чайки кружат над прибрежными скалами. И обязательно чайки.
(с) цитирует себя
Я написала это когда-то очень давно, но только сейчас стала понимать, что имела ввиду.
Есть люди, которые останутся в нас навсегда чем-то окончательным. Люди, чьи истории для нас уже не будут иметь никакого продолжения. И эти истории заканчиваются не с последней встречей, телефонным звонком или сообщением в контакте. Нет, они могут продолжаться еще много месяцев после. Внутренними диалогами, снами, до боли знакомыми местами, песнями. Человек ушел, а история все тянется и тянется.
Но потом, однажды заканчивается, казалось бы, бесконечный внутренний диалог. Потому что все сказано.
Еще через немного перекраиваешь плей-лист, а через много возвращаешь по кусочкам старый и не вздрагиваешь каждый раз.
Но что-то совсем важное происходит в тот момент, когда ты разрешаешь себе просто вспоминать. Брать в руки, как старую затрепанную книжку. Разглядывать картинки и перечитывать любимые места. Пересматривать, как отрывки много раз уже пересмотренного фильма. И отрывки эти могут быть сколь угодно грустными или веселыми, не имеет значения, потому что книжку в любой момент можно закрыть и поставить на полку, а фильм выключить или перемотать к тому моменту, когда все счастливы. Уже или еще.
Все это напоминает мне последние кадры из Титаника. Затонувший корабль, на котором все, одновременно, мертвы и невероятно живы. На котором все продолжается и всегда будет продолжаться и повторяться. Все будет проживаться заново, снова и снова. Но это в твоем сегодняшнем дне ничего не меняет. Потому что жизнь, настоящая жизнь, она не на затонувших кораблях. Она на поверхности. Где штормы, штили, солнце, грозы и чайки кружат над прибрежными скалами. И обязательно чайки.