Когда мне было лет 6, я засматривалась этой сказкой. Я была влюблена в этого мальчика. Не помню, почему тогда. Наверное, он казался мне потрясающе, нереально, абсолютно одиноким... И мужественным, потому что немужественному мальчику было бы непросто справиться с тяжестью этого одиночества, когда все вокруг сначала вырастают, потом умирают, а он все остается.
Я по сей день неравнодушна к мужчинам, внутри которых так и живет никогда не вырастающий мальчик. Их почти невозможно не любить. С детьми так всегда - их любишь просто потому что они есть, а боль, которую они причиняют, терпишь, потому что любишь. Это замкнутый круг. А дети, особенно мальчики, особенно в определенном возрасте, устроены так, что от них ничего, кроме боли, страха и какой-то щемящей нежности не бывает.
Они ничего не делают, для того, чтобы их любили, они откидывают челку сразу же, как только ты погладишь им волосы, они отворачивают лицо, когда ты хочешь их поцеловать, они не зовут тебя с собой, потому строго разделяют - девочки отдельно, мальчики отдельно. Воспринимают любовь к ним, как нечто само собой разумеющееся. Они безудержно, изумительно и как-то естественно эгоцентричны. Хотя, будем честны, они эгоисты и не считают нужным быть кем-то другим.
А ты все любишь и боишься - того, что с ним что-то может случиться (потому что он-то как раз уверен, что с ним ничего случиться не может, а потому безрассуден, а потому уязвим) и того, что он рано или поздно уйдет. Но уходит и отдаляется он самым неожиданным образом - ты, будучи рядом с ним, так привыкаешь заботиться, бояться, утешать и отпускать вовремя, что как-то незаметно вырастаешь. И уже просто до неприличия перестаешь подходить ему по возрасту. Потому что, когда это твой ребенок, можно одновременно бояться и любить бесконечно, а когда это твой мужчина, рано или поздно начинаешь искать происходящему оправдания. Потому что он все время где-то во вне - прибегает запыхавшийся, с горящими глазами, что-то быстро, сбивчиво рассказывает, подставляет щеку, чтобы ты поцеловала, а он тут же стер след от поцелуя, и убегает. И твоя рука, которая только что гладила эту непокорную шевелюру, так и повисает в воздухе. И вот эта картинка с повисшей рукой воспроизводится так часто, что игнорировать ее, в конечном итоге, уже не представляется никакой возможности.

И от этого сначала чувствуешь себя какой-то слишком одинокой, потом слишком взрослой, а потом... А потом старой. Не такой старой, как будто тебе 90 лет, а как будто тебе 30, но 5-летний ребенок смотрит на тебя настолько жалостливо, что даже говорить не надо - он уверен, что жить тебе осталось всего ничего.

И вот тут надо уходить. Тут надо срочно идти к тому, кто будет говорить "маленькая моя", кормить сладким и укачивать на руках на ночь. От кого не будет боли и страха. Чтобы можно было стряхнуть с себя эту взрослость, этот неведомо откуда взявшийся запах увядания. Тут надо уходить, потому что все, что будет происходить дальше, это, граничащие с извращением, отношения ребенка и взрослой тети.

Но так сложно уйти от того, кого любишь. А не любить нельзя. Потому что мальчиков любят просто так, просто за то, что они есть. Вопреки боли и страху, которыми они щедро одаривают тех, кто их любит.